«На раздумья дали один час…»

Вспоминает Алексей Кулаков: «В армию попал с небольшим опозданием. Были кое-какие проблемы… Поездом нас, новобранцев, доставили в Калининград, и началась служба – сначала в автобате морских частей, а потом – в отдельном батальоне морской пехоты. Было это в 1994 году. Служить нравилось, земляков много. Хотя довольно напряжённая учёба была, но «как молоды мы были», принимали всё и учились всему легко и просто. А в Чечне в это время начались серьёзные проблемы, и чем они обернулись – это известно всем…

Нас из батальона отобрали несколько десятков бойцов и перевезли в Балтийск. С нами тогда два старших офицера «провели беседу» и объяснили ситуацию: нужны мы сейчас в Чечне и, «желательно, по собственному желанию…» На раздумья дали час. Нас, кировских, было четверо, и мы договорились: если кто-то один попадает – едем все. Через час при построении желающих в Чечню не нашлось. Тогда один из офицеров сказал, что выбирать будет сам, и начал указывать на тех, кто туда поедет. На одного из наших указал, мы переглянулись и все вышли из строя…

Много не объясняли: надо. А служба есть служба. В Уставе сказано: «…Стойко переносить все тяготы и лишения…» Хотя понятно было, что всё не просто так, и что там ждёт – тоже ясно. Уже потом, после службы, мы с парнями прикидывали – анализировали: большинство из нас были, в основном, из многодетных семей.

Учёба была очень насыщенная: марш-броски с полной выкладкой, стрельбы каждый день, тактические занятия, учёба специальная. Я попал во взвод, в котором готовили санинструкторов. Учились останавливать кровотечения, шины накладывать, перевязки разные делать, раненых транспортировать…

Скоро нас, «добровольно жела- ющих», тремя самолётами перебросили в Чечню: Моздок, Ханкала, Аргунское ущелье… Было это в начале мая 1995 года». Тут надо заметить, что в это время уже в руинах лежал Грозный, и после ожесточённых боёв боевики покинули его. Была освобождена и равнинная часть Чечни, за малым исключением, но отряды боевиков не были сломлены и побеждены. Большинство их были вытеснены в горную часть республики, в которой боевые действия чрезвычайно затруднены, и федеральные войска буквально увязли в обороне сепаратистов в Аргунском ущелье, несмотря на превосходство в живой силе и технике.

Вообще, это ущелье веками было проблемой для всех, кто пытался пройти его: от Тамерлана до генерала Евдокимова, который всё же сумел овладеть им во время Кавказской войны в 1858 году. Река Аргун рассекает северный уступ Главного Кавказского хребта, и ущелье во все времена было одним из главных путей через него с севера на юг и обратно.

Рассказ продолжается:

«…Нас переодели ещё в Прибалтике в камуфляжную форму без опознавательных знаков. В Чечне дислоцировали вне населённых пунктов, подальше от лишних глаз. Практически сразу мы оказались в зоне сильных боёв. Раненых было много. Кругом минные поля. Спецтехника для эвакуации раненых часто подрывалась на минах. В клочья машины разносило. Парни молодые седели на глазах при виде этого.

Случай был, когда один капитан-десантник не мог смотреть на муки своих раненых бойцов, которые не могли помощи дождаться, а у них уже гангрена начиналась, приказывал им пить спирт, и сам срезал скальпелем загнивающие ткани мышц… Приходилось часто и много выносить наших раненых парней на носилках в места, где ожидала техника. А бои и ночами не утихали. У нас была возможность спирту сколько-то выпить, но он мало помогал, не хмелели совсем с него.

Так два месяца и пролетело. Но там чувство времени утрачивается. Трудно сразу сообразить, сколько часов и дней прошло. Одного нашего из Кировской области убили тогда. Мы его и выносили…

К медали же меня представили за то, что ночью в карауле в «зелёнке» передвижение людей заметил и доложил вовремя.

Когда в часть свою вернулись, нас всех отпустили по домам в отпуска. А потом и скоро демобилизовали. Так что я отслужил всего один год и четыре месяца. Парни, которые раньше ушли, пришли поздней меня и всё говорили: «Повезло тебе, Лёха!» Что на это скажешь? Я и соглашался, а про себя думалось: «Упаси Бог от такого везения».

Сейчас с парнями, с которыми прошли всё это, встречаемся каждый год. И нынче встречались в Калининграде. Собралось восемь человек. В части своей побывали. Встретили нас там хорошо. Служат ещё и кое-кто из офицеров, которые помнят нас. Мы летали туда с женой и ребёнком. Отдохнули, покупались, порыбачили, позагорали. Погода хорошая в Прибалтике в это время стояла. Но у нас, пусть и дожди шли, всё равно лучше. Да и с парнями больше говорили про нынешнюю жизнь… Хотя служба помнится вся до мелочей».

Послесловие.

Алексей Кулаков родился в деревне Бармёнки Мухинского сельского совета. Когда ему исполнилось два годика, родители переехали в Суну. После окончания школы, до призыва в армию, Алексей работал в хозяйстве разнорабочим. После службы вернулся в родное село, но так как зарплата в хозяйстве была мала, уехал в Киров, где в данный момент работает в пожарной части.

Сергей ЧИРКОВ, с.Суна